меженины (голода). В 1548 году путный ключник Дуров просил льготы не  только
для поместья, но и для вотчин своих,  потому  что  одно  сельцо  сгорело,  а
другие деревни запустели от царских податей, от  проезжих  и  ратных  людей.
Царь дал льготы на 4 года, в которые люди  и  крестьяне  вотчин  и  поместья
Дурова не платили дани, ямских и  туковых  денег,  не  давали  посошных,  не
строили города, не давали наместнику, волостелю и тиуну корма,  праветчикова
и доводчикова побора, ни  подымного,  коня  царского  не  кормили,  сена  не
косили, прудов не прудили, к городу камня, извести и колья не возили, на яму
с  подводами  не  стояли,  ямского  двора  не  делали.  При  даче   поместий
наблюдалось, чтоб обжи выделялись сряду, а не в  розни  и  не  через  землю.
Поместья отписывались за неявку на службу; не явившиеся  назывались  нетями,
нетчиками; списки, куда записывались их имена, назывались нетными  списками.
Опала с нетчиков складывалась, им опять давались поместья, старые или новые,
по  случаю  разных  торжеств,  церковных  и  царских,  например  по   случаю
принесения чудотворного образа, по  случаю  рождения  царевича.  Сбор  детей
боярских  на  службу  производился  таким  образом:  назначенные  из  Москвы
чиновники ехали в известную область, здесь у дьяков  брали  губных  старост,
городовых прикащиков и рассыльщиков,  сколько  пригоже,  и  отправлялись  за
своим делом, имея в  руках  список  всем  детям  боярским;  которых  из  них
встречали на дороге, тех отдавали на крепкие  поруки  с  записями;  собравши
детей боярских по  списку,  всех  сполна,  за  поруками,  ехали  с  ними  на
государеву службу; остальных детей  боярских  укрывающихся,  сыскивая,  били
кнутом и высылали на службу. А которые продолжали скрываться, у тех забирали
детей и людей, да, где про них скажут, туда посылали и, сыскав, били кнутом,
давали на поруку, а за поруками  высылали  на  государеву  службу.  А  идучи
дорогою, берегли накрепко, чтоб дети  боярские  на  дороге  не  отставали  и
насильства грабежу дорогою никому не делали, кормов людских и конских  силою
не отнимали. Кроме поместий, служилым людям давались осадные дворы  белые  в
городах,  на  которые  семейства  их  перебирались  в  случае  опасности  от
неприятеля.
   Кроме дворян и детей боярских, в описываемое время видим  стрельцов;  они
находятся под ведением голов своих и называются: приборы  такого-то  головы.
Под головами находились пятидесятники и десятники; точно так же и  городовые
козаки различались по прибору или сбору голов своих и вместе  со  стрельцами
находились  в  ведении  Стрелецкого  приказа.  Из  служителей   при   наряде
артиллерии упоминаются пушкари, находившиеся также в ведении голов своих;  в
1555 г. царь писал к новгородским дьякам: "Как к вам пушкари приедут, то  вы
немедленно  велите  новгородским  кузнецам  сделать  600  ядер  железных  по
кружалам, какие посланы с пушкарями, и велите кузнецам ядра делать круглые и
гладкие и как им укажут  пушкари.  Дайте  пушкарям  десять  холстов,  триста
листов бумаги доброй, большой, толстой,  двадцать  два  пятка  льну  мягкого
малого,восемь ужищ льняных, по двадцати сажен ужище, восемь коробок на  ядра
и на мешки, осьмеро возжей лычных, двадцать гривенок и свинцу, восемь овчин.
За пушкарями смотреть накрепко, чтоб они у кузнецов  посулов  и  поминок  не
брали". Когда наряд отправлялся в поход, при нем были плотники и  кузнецы  с
плотничьею и с кузнечною снастью.  В  городах  у  наряду,  пушек  и  пищалей
находились пищальники неотступно, день и ночь, городовые воротники, сторожа,
кузнецы, плотники; со всех с них бралась присяга и давались они  на  поруки,
что им из города никуда не отъезжать.  Знаем,  что  пушкарей  и  пищальников
прибирали в случае надобности в городах, иногда даже из старых и  отставных.
Наконец, в составе русского войска упоминаются иноземные отряды - литовские.
   Относительно продовольствия войска видим, что посылались хлебные запасы в
занятые ливонские города; доставлять эти запасы было  обязанностию  посошных
людей. Иногда хлебные запасы доставлялись в города по подряду; так,  в  1582
году какой-то Тереха Ситников  нанялся  доставить  из  Нижнего  в  Астрахань
хлебный запас 2500 четвертей муки и  толокна.  Подрядчику  (запасчику)  дана
была грамота, по которой его пропускали везде беспошлинно  и  без  задержек;
если кто-нибудь на запасчика или на его людей попросит пристава, или  козаки
его, не желая идти у него на судах, станут на нем  или  на  его  людях  чего
искать или чем его клепать, то бояре, воеводы и дьяки не  должны  давать  на
него и на его людей пристава и суда; а кому будет до него или до  его  людей
какое дело, то их судят в Москве бояре; также  бояре,  воеводы  и  дьяки  не
могли брать козаков Терехиных в  стрельцы  и  козаки.  Видим,  что  служилым
татарам и козакам давалось на конский корм по две деньги на лошадь  в  день.
При выступлении в поход татарского  царевича  Кайбулы  к  шведским  границам
велено было готовить по всей дороге людские и конские кормы: на всяком стану
давали на 80 человек яловицу, полосмины круп, полбезмена  соли,  или  на  10
человек по барану, круп и соли на деньгу; кожи с яловиц и овчины  с  баранов
отдавались назад тем людям, у  которых  они  взяты;  конского  корма  на  10
лошадей давали по четвертке овса да по острамку сена. "Должно это  припасти,
сказано в указе, чтоб ратным людям без корму  не  быть,  а  крестьянству  по
дороге насилий и грабежа  кормового  не  было".  Царь  не  прощал  воеводам,
которые позволяли своим ратным людям буйствовать в Русской земле;  так,  при
описании похода царя Шиг-Алея и князя Михайлы Глинского на литовцев  читаем:
"Тот князь Михайла с людьми своими, едучи дорогою, сильно грабил своих, и на
рубеже люди его деревни Псковской земли  грабили,  скот  секли,  дворы  жгли
христианские; царь на него за это прогневался и велел обыскать, кого грабили
дорогой, и на нем иным доправили те грабежи". Городовые  козаки  и  стрельцы
получали жалованья в год  по  полтине  денег,  кроме  хлебного:  пищальники,
воротники, сторожа, кузнецы и плотники получали по рублю в год денег, по два
пуда соли, по двенадцати коробей ржи и по стольку же овса. Городовые  козаки
получали  и  земли:  так,  в  1571  году  бояре   приговорили   относительно
путивльских и рыльских козаков,  что  если  они  захотят,  то  набрать  1000
человек козаков конных или сколько пригоже, посмотря по землям, сколько  где
будет земель. Служить им посылки польские (степные) и сторожи  с  земли  без
денег, и если который послужит, тогда государь велит его пожаловать.
   Ратные люди собирались с городов  и  сел  таким  образом:  в  1545  году,
например, государь велел нарядить с  Новгорода  и  пригородов,  с  белых  не
тяглых дворов с трех дворов по человеку,  да  с  тяглых  с  пяти  дворов  по
человеку, всего нарядить 1973  человека  на  копях.  Да  с  новгородских  же
посадов и с пригородов, с посадов, с рядов, погостов нарядить  2000  человек
пищальников, половина на конях, а другая половина  пеших.  Пешие  пищальники
были бы в судах, а суда им готовить на  свой  счет;  у  конных  людей  также
должны быть суда, в чем им корм и запас свой в Нижний Новгород  провезти;  у
всех этих пищальников, у конных и пеших, должно быть по ручной пищали, а  на
пищаль по 12 гривенок безменных зелья, да по столько же свинцу на  ядра;  на
всех людях должны быть однорядки или сермяги крашеные. В следующем же месяце
прислана была в Новгород грамота, по которой уже требовалось собрать с белых
дворов и с гостиных по человеку с двора, с суконничьих - по человеку с  двух
дворов, с черных - по-прежнему, с пяти дворов по человеку, да с 20 дворов по