спешат тотчас записаться в войско, и со всего города сбегаются люди на
форум, вырвавшись из-под власти заимодавцев, и торопятся принести присягу.
(8) Из них составился большой отряд, и никакой другой не выказал столько
доблести и усердия в войне с вольсками. Консул выводит войска против врага
и невдалеке от него располагается лагерем.

25. (1) Следующей ночью вольски, зная о римских раздорах и рассчитывая, что
ночью может объявиться перебежчик или предатель, нападают на лагерь. Стража
всполошилась, подняла войско, по сигналу все бросились к оружию, (2) и
затея вольсков оказалась тщетной. Остаток ночи оба войска отдыхали. (3) На
рассвете вольски, забросав рвы, устремляются на вал. И уже со всех сторон
шло разрушение укреплений, когда консул, хотя отовсюду все, а громче других
должники требовали знака к наступлению, чуть-чуть еще переждал, как бы
испытывая боевой дух войска, и, как только пыл его сделался явным, подал
наконец знак и выпустил воинов, жаждавших битвы. (4) Первым же натиском
отброшены были враги; бежавших, пока поспевала за ними пехота, били с тыла;
конница гнала перепуганных до самого лагеря. Вскоре и лагерь был окружен
легионами, а так как страх выгнал вольсков даже отсюда, взят и разграблен.
(5) На следующий день легионы двинулись к Свессе Помеции, куда сбежались
враги; через несколько дней город был взят и отдан на разграбление. Здесь
уставшие воины получили передышку. (6) А консул с великой славой для себя
отвел победившее войско в Рим. По пути к нему являются послы от
эцетрийских62 вольсков, страшившихся после взятия Помеции и за свою судьбу.
По постановлению сената им был дарован мир, а земля отнята63.

26. (1) Тут же и сабиняне потревожили римлян; однако это было скорей
беспокойство, чем война. Ночью в город пришла весть, что войско сабинских
грабителей подошло к реке Аниену и там повсюду разоряет и жжет усадьбы. (2)
Тотчас со всей наличной конницей послали туда Постумия, того, что в
латинскую войну был диктатором, за ним следовал консул Сервилий с отборным
отрядом пехоты. (3) Большинство рассеявшихся врагов окружено было
всадниками, а подошедшей пехоте сабинский легион не оказал никакого
сопротивления: обессиленная походом и ночным грабежом, большая часть
сабинян, объевшись и перепившись в усадьбах, едва имела силы бежать.
    (4) В одну ночь и услышали о сабинской войне, и покончили с ней, а
назавтра, когда уже вознадеялись, что мир восстановлен повсюду, вдруг
являются в сенат послы от аврунков - они объявляют войну, если римляне не
уйдут с земли вольсков. (5) Одновременно с послами выступило из дому и
войско аврунков; весть о том, что его уже видели близ Ариции, вызвала такое
смятение среди римлян, что не могло дело быть обсуждено обычным порядком в
сенате и невозможен был мирный ответ врагам, напавшим с оружием, от тех,
кто за оружие взялся. (6) Боевым порядком выступает войско к Ариции и
неподалеку от нее единственным сражением оканчивает войну с аврунками.

27. (1) Разбив аврунков, римляне, выигравшие за считанные дни столько войн,
ожидали исполнения обещаний консула, подтвержденных сенатом, как вдруг
Аппий и по присущему ему высокомерию, и чтобы подорвать доверие к
сотоварищу по должности, начал самым суровым образом править суд о долгах.
Немедля стали и прежде закабаленных должников возвращать заимодавцам, и
кабалить других. (2) Когда дело касалось воинов, они искали заступничества
у второго консула. Они стекались к Сервилию, напоминали о его обещаниях,
корили его, перечисляя свои заслуги, показывая рубцы от ран, полученных на
войне. Требовали, чтобы он либо обратился к сенату, либо сам был защитником
им - гражданам как консул, воинам как полководец. (3) Консула это
беспокоило, но обстоятельства вынуждали его изворачиваться; столь рьяно
сопротивлялся не только товарищ его, но и вся знать. Из-за такой своей
нерешительности он не сумел ни избежать ненависти плебеев, ни снискать
расположение отцов. (4) Сенаторы считали его слишком мягким и угодливым,
плебеи - обманщиком; вскоре обнаружилось, что его ненавидят так же, как
Аппия. (5) Между консулами случился спор, кому освящать храм Меркурия64.
Сенат передал решение этого дела народу: тот из них, кому повелено будет
народом освятить храм, станет ведать хлебным снабжением65, учредит торговую
коллегию66, совершит торжественный обряд в присутствии понтифика. (6) А
народ предоставил освящение храма Марку Леторию67, первому центуриону
первого манипула, и, конечно, не столько ради того, чтобы его почтить - ибо
такая честь не подобала человеку его звания,- сколько ради посрамления
консулов.
    (7) Решение это вывело из себя консула Аппия и сенат, но укрепило дух
плебеев; они стали действовать совсем иначе, чем было решили. (8)
Действительно, разуверившись в помощи консулов и сената, они теперь, если
видели должника, ведомого в суд, быстро сбегались к нему отовсюду. (9) И
тут уже ни консульского решения нельзя было услышать из-за шума и крика, ни
повиноваться этому решению никто не хотел: на глазах у консула все
бросались толпою на одного и дело решалось силой, так что бояться и
подвергаться опасности приходилось не должникам уже, а заимодавцам.
    (10) Ко всему этому возникла опасность сабинской войны; но, когда был
объявлен воинский набор, никто не пришел записываться. Аппий неистовствовал
и обвинял товарища в заискивании: (11) это он-де, угождая народу своим
молчанием, предал общее дело, это он отказался вершить суд о долгах, а
теперь еще из-за него, вопреки решению сената, не проводит воинский набор;
не совсем, однако, заброшено общее дело и не пала еще консульская власть,
он один будет защитником величия своего и сенаторов. (12) И вот, когда, как
обычно, окружила его толпа, возбуждаемая безнаказанностью, приказал он
схватить одного приметного главаря мятежников. Схваченный ликторами, тот
взывал к народу, и суждение народа было очевидно, но консул не уступил бы,
не будь упорство его с большим трудом поколеблено скорее советами и
влиянием знатнейших людей, нежели криком народа: столь тверд он был перед
лицом чужой ненависти. (13) Зло между тем возрастало день ото дня, и не
столько в открытых шумных беспорядках, сколько в тайных сборищах и
разговорах, что гораздо опаснее. Наконец ненавистные народу консулы сложили
с себя полномочия, Аппий - на редкость угодный сенаторам, а Сервилий -
никому.

28. (1) В консульство вступили Авл Вергилий и Тит Ветузий [494 г.]. Однако
плебеи, не зная, чего ждать от этих консулов, собирались по ночам, кто на
Эсквилине, кто - на Авентине, чтобы потом на форуме быть готовыми быстро
принять решение и не действовать опрометчиво и наудачу. (2) Это консулы
справедливо сочли опасным и обратились в сенат, но даже обсудить их
сообщение обычным порядком не удалось: такой шум и крик поднялся со всех
сторон, так негодовали сенаторы, что в деле, которое подвластно консулам,