стыдно иметь в консулах плебея, а вот предки наши не гнушались и
приглашенными царями, изгнание которых отнюдь не закрыло город для
достойного чужеземца. (14) Сабинский род Клавдиев уже после изгнания царей
был удостоен не только гражданства, но принят даже в число патрицианских.
(15) Значит, чужеземец мог стать патрицием, мог стать потом консулом, а
римскому гражданину, если он плебей, не будет надежды на консульство? (16)
Что ж, нам остается только не верить, будто и среди плебеев отыщется муж
отважный и честолюбивый, что и на войне хорош и в мирной жизни, - словом,
похожий на Нуму, Тарквиния, Сервия Туллия. (17) Но, и объявись такой, к
кормилу государства мы его не подпустим - предпочтем иметь консулов,
подобных децемвирам, худшим из смертных (хоть все они были патриции), а не
лучшим из царей, хоть и новым людям.

4. (1) Но ведь с тех пор, как изгнали царей, никто из плебеев не был
консулом. Что ж из того? Неужто нет больше надобности в переменах? И если
что-то до сих пор не вошло в обиход, а в молодом государстве многое не
успевает войти в обиход, то следует ли отсюда, что новое, пусть даже
полезное, не может быть принято? (2) Ни понтификов, ни авгуров при Ромуле
не было - учредил их Нума Помпилий10. Не было в государстве ни ценза,
распределения граждан по центуриям и разрядам, все это - дело Сервия
Туллия11. (3) Никогда прежде не было консулов - их учредили лишь по
изгнании царей. Диктаторской власти и звания не было - они появились при
наших отцах. Народных трибунов, эдилов и квесторов не было - эти должности
учреждались по мере надобности. Должность децемвиров для записи законов и
учреждена и отменена в последнее десятилетие. (4) Да и неужто в Городе,
созданном на века и растущем, не зная предела, можно обойтись без
учреждения новых гражданских и жреческих должностей, без новых правовых
установлений? (5) И не децемвиры ли всего каких-нибудь три-четыре года
назад предложили это самое запрещение браков между патрициями и плебеями,
нанеся великий вред государству и поправ права плебеев?
     Возможно ли большее и столь откровенное глумление над согражданами,
которые, точно запятнанные12, сочтены недостойными законного брака. (6) Что
это - заточение в стенах собственного дома или, напротив, изгнание? Не
позволяя нам вступать с ними ни в свойство, ни в родство, они охраняют
чистоту крови. (7) Но если такие браки пятнали эту вашу родовитость,
которою, кстати, вы отчасти обязаны альбанцам и сабинянам, пополнившим
патрицианские роды не потому, что были знатны, а по выбору царей или -
после их изгнания - по воле народа, так почему же вы не смогли сохранить в
чистоте свою родовитость, не женясь на плебейках и не отдавая своих дочерей
и сестер стер в жены плебеям? (8) Никто из плебеев не причинит насилие
девушке патрицианке; до таких забав охочи патриции. Никто не заставит
заключать брачный договор против воли. (9) Но запрет и отмена законных
браков между патрициями и плебеями преследуют лишь одну цель - унизить
плебеев. В самом деле, почему вам тогда не запретить законные браки между
богатыми и бедными? (10) То, что везде и всюду было частным делом каждого,
- кому в какой дом приводить жену, из какого дома приходить за женой мужу13
- вы забиваете в колодки надменнейшего закона, грозя расколоть граждан и
сделать из одного гражданства - два. (11) Вам осталось только нерушимо
постановить, чтобы плебей не селился рядом с патрицием, не ходил по одной с
ним дороге, не участвовал в общем застолье, не стоял на одном форуме. Чем
же, скажите, это отличается от женитьбы патриция на плебейке или плебея -
на патрицианке? Да где же тут изменение права? Разве не отцу следуют
сыновья14? (12) И нам от права на законный брак с вами нужно только одно:
чтобы вы видели в нас и людей, и сограждан. У вас нет никаких доводов в
этом споре, кроме разве желания нас унизить и обесчестить.

5. (1) Так кому же принадлежит высшая власть - вам или римскому народу? А
изгнание царей послужило не всеобщему равноправию, что оно дало и кому:
владычество вам или равную свободу всем? (2) Следует ли дозволить римскому
народу принимать закон, если он пожелает, или отныне, в ответ на любое
законопредложение, вы будете объявлять воинский набор? И, как только я,
трибун, созову трибы для голосования, ты, консул, тотчас приведешь молодежь
к присяге, и уведешь в лагерь, и будешь оттуда грозить народу, грозить
трибунам? (3) Не убеждались ли вы уже дважды15, что угрозы ведут лишь к
сплочению плебеев? Или вы отказались от схватки, заботясь о нашей пользе? А
может, более сильный оказался и более сдержанным? (4) Да и теперь, квириты,
битвы не будет, ведь до сих пор они испытывали только ваше мужество и не
будут испытывать вашу силу. (5) Правду или нет говорите вы, консулы, об
угрожающих нам отовсюду войнах, - плебеи готовы повиноваться вам, если вы
восстановите право законного брака и сделаете это гражданство единым; если
они смогут сжиться, соединиться, смешаться с вами в частной жизни; если
надежда на должности, если доступ к ним будут даны мужам деятельным и
храбрым; если в согласии, в товариществе будет делаться общее дело; если,
как того требует равная свобода, каждому ежегодная смена должностных лиц
позволит попеременно то подчиняться, то повелевать. (6) Но, если кто-нибудь
воспрепятствует этому, можете и впредь сеять слухи, преувеличивая опасности
войны: никто не станет записываться в войско, браться за оружие, сражаться
за надменных господ, с которыми нету общности прав: в делах государства на
должности, в частных делах - на законный брак".

6. (1) Когда консулы явились в собрание, а обмен речами обернулся
перебранкой, один из них на вопрос трибуна, почему не может стать плебей
консулом, (2) дал ответ, быть может в верный, но почти бесполезный в споре.
Он сказал, что никто из плебеев не посвящен в птицегадания16, из-за чего
децемвиры и запретили им браки с патрициями, чтоб сомнительное потомство не
поколебало чина обряда. (3) Отказ посвящения в тайны птицегаданий на том
основании, что бессмертные боги якобы гнушаются плебеями, особенно распалял
их гнев. Страсти - ведь и трибун плебеям попался горячий, и сами они
упрямством могли с ним поспорить - улеглись не прежде, чем побежденные
сенаторы уступили в споре о смешанных браках, (4) рассчитывая прежде всего
на то, что трибуны либо вовсе откажутся от требования о консульстве для
плебеев, либо отсрочат его до конца войны, между тем как, удовлетворенные
законом о браках, плебеи не станут противиться набору.
     (5) Однако победою над сенатом и своим влиянием на плебеев Канулей
столь возвысился, что другие трибуны, подстрекаемые к соперничеству с ним,
принялись всеми силами отстаивать свое предложение и препятствовать набору
как раз тогда, когда слухи о войне стали усиливаться день ото дня. (6)
Консулы совещались со знатнейшими сенаторами с глазу на глаз - ибо в
открытую действовать через сенат из-за вмешательства трибунов было
невозможно17. Было ясно, что уступить победу придется либо врагу, либо