тем, чтобы все делалось как следует. К лагерю консула было тотчас выслано
подкрепление во главе с легатом Спурием Постумием Альбой; сам диктатор с
отрядом, сделав небольшой крюк, вышел к отдаленному от схватки месту, чтобы
оттуда неожиданно ударить на врага. (9) В лагере он оставил легата Квинта
Сульпиция, а легату Марку Фабию поручил конницу, которую не велел вводить в
бой до рассвета, ибо ею трудно управлять в ночном сражении. (10) Все, что
предпринял и довершил бы при таких обстоятельствах всякий усердный и
осмотрительный военачальник, по порядку предпринял и довершил диктатор. Но
вот пример исключительной проницательности и присутствия духа, снискавших
ему необычайную славу: узнав о том, что большая часть неприятельского
войска выступила из лагеря, он послал Марка Гегания брать приступом лагерь
с отборными когортами. (11) Тот подошел, когда внимание оставшихся в лагере
поглощено было опасностями, угрожавшими их товарищам, так, что они не
позаботились о страже и караулах, и овладел лагерем едва ли не прежде, чем
неприятель догадался о нападении. (12) Как только диктатор заметил поданный
оттуда дымом условленный знак, он громко воскликнул, что вражеский лагерь
взят, и велел всех о том оповестить.

28. (1) Уже становилось светло, и все открылось взорам. Фабий напал со
своей конницей, и консул вышел из лагеря на уже напуганного неприятеля; (2)
диктатор же, напав с тыла на части подкрепления и вторую линию, со всех
сторон бросал на врагов, захваченных врасплох и поворачивавшихся на шум,
победоносную пехоту и конницу. (3) Полностью окруженные, враги все до
одного поплатились бы теперь за развязанную войну, если бы не вольск Веттий
Мессий, более славный подвигами, чем происхождением, который с бранью
набросился на своих, уже сбившихся в кучу, и громко сказал: (4) "Вы хотите
быть перебитыми тут, не сопротивляясь, не мстя?! Трусы на войне, храбрецы
дома, зачем вам оружие, зачем вы начали войну? На что вы надеетесь,
оставаясь здесь? Не думаете ли вы, что боги вас защитят и вырвут отсюда?
Надо мечом проложить себе дорогу! (5) Идите туда, куда я, идите со мной,
если хотите увидеть дом, родителей, жен и детей! Ведь не стена и не вал, а
воины противостоят воинам. Доблестью равные им, вы превосходите их крайним
и лучшим средством - безысходностью положения". (6) За ним, делом
подтвердившим свои слова, вольски перешли в наступление на окружавшие их
когорты Постумия Альба и поколебали победителя, пока к уже отступающим
римлянам не подоспел диктатор и не изменил этим всего хода сражения. Удача
неприятеля держалась на одном только Мессии. (7) Много раненых было с обеих
сторон и повсюду много убитых. Даже римские полководцы сражались раненными.
(8) Только Постумий, которому проломили голову камнем, покинул строй, но ни
диктатора рана в плечо, ни Фабия его пригвожденное к коню бедро, ни консула
обрубленная рука не заставили выйти из боя, исход которого еще не был ясен.

29. (1) Через трупы его врагов атака вынесла Мессия с кучкой храбрейших
соратников к лагерю вольсков, который еще не был взят. Туда же подошло и
все войско. (2) Консул, преследовавший бегущих до самого вала, пошел на
приступ лагеря, с противоположной стороны туда двинул войско диктатор. (3)
Взятие лагеря было столь же стремительно, что и битва. Консул даже
перебросил через вал знамя, чтоб воины устремились туда с большим рвением,
и первый приступ был, говорят, предпринят с целью вернуть знамя; диктатор
сквозь пробитый вал перенес сражение в лагерь. (4) Тут неприятели стали
бросать оружие и сдаваться; по взятии и этого лагеря вражеские воины - все,
кроме сенаторов, - были проданы в рабство. Латинам и герникам возвратили ту
часть добычи, в которой они узнали свое имущество, прочее продал с торгов
диктатор; оставив лагерь под началом консула, он вошел в Рим с триумфом и
сложил с себя полномочия. (5) Память о славной диктатуре омрачена
рассказами тех, кто сообщает об Авле Постумии, который собственного
сына-победителя обезглавил за то, что тот без приказа оставил свое место,
увлеченный случаем отличиться в сражении. (6) Этому верить и не хочется, и
не следует, ибо есть и другие мнения, опровержением же служит то, что мы
называем такую суровость Манлиевой74, а не Постумиевой; и отмечен
прозвищем, прославляющим его жестокость, мог быть лишь тот, кто дал первый
образчик такой суровости. Прозвище у Манлия было Грозный, а на имени
Постумия нет никакого зловещего знака.
     (7) В отсутствие другого консула Гней Юлий сам, а не по жребию
посвятил храм Аполлону. Вернувшись в город после роспуска войска Квинкций
воспринял это болезненно, но жалобами в сенате ничего не добился.
     (8) Тот год [431 г.], ознаменованный великими событиями, отмечен еще
одним, которое тогда казалось не имеющим отношения к римским делам: во
время сицилийских междоусобиц карфагеняне, ставшие потом столь грозными
врагами римлян, впервые - для подкрепления одной из противоборствующих
сторон - переправили войско на Сицилию75.

30. (1) В Городе народные трибуны побуждали избрать военных трибунов с
консульской властью, но не имели успеха. Консулами стали Луций Папирий
Красс и Луций Юлий [430 г.]. Послы эквов, обратившиеся к сенату с просьбой
о договоре, в ответ услышали требование сдаться, но добились перемирия на
восемь лет; (2) а у вольсков, потерпевших поражение на Альгиде, дело дошло
до заговоров и ожесточенной борьбы между теми, кто стоял за войну, и теми,
кто за мир, так что римлян все оставили в покое. (3) Благодаря
предательству одного из народных трибунов консулам стало известно, что те
готовят любезный народу закон о предельном размере пени; консулы успели
предложить такой закон раньше от своего имени76.
     (4) Консулами следующего года стали Луций Сергий Фиденат во второй раз
и Гостилий Лукреций Триципитин [429 г.]. В их консульство не случилось
ничего достойного упоминания. Вслед за ними консулами были Авл Корнелий
Косс и Тит Квинкций Пуниец во второй раз [428 г.]. На владения римлян
совершали набеги вейяне. (5) Прошел слух, что в этих грабежах принял
участие и кое-кто из фиденян, и Луцию Сергию, Квинту Сервилию, а также
Мамерку Эмилию было поручено расследование дела. (6) Тех, о ком не было
точно известно, почему в указанные дни они отсутствовали в Фиденах, выслали
в Остию. Было увеличено число поселенцев, и им была передана земля погибших
на войне77. (7) В тот год случилась сильная засуха, воды недостало не
только с неба, но и земля, оскудевшая природною влагой, едва питала большие
реки. (8) Отсутствие воды в других местах привело к падежу домашних
животных, подыхавших от жажды возле пересохших родников и ручьев; часть
скота пала от чесотки, и зараза распространилась на людей. Поначалу она
бушевала в селах и среди рабов, а затем перекинулась в город. (9) Не только
тела подвержены были заразе, но и души были охвачены разнообразными и по
большей части чужеземными суевериями. Стараньями тех, кто наживался на
людском легковерии, в домах устанавливался новый порядок жертвоприношений,