землю, но и пустующие поля, недавно захваченные у врага и предназначенные
для того, чтобы скоро тоже стать добычей немногих.
     (7) В том же году консул Фурий повел легионы на вольсков, которые
разоряли владения герников, но, не встретив врага, взял Ферентин114, куда
сошлось множество вольсков. (8) Добычи там оказалось меньше, чем
рассчитывали, ибо вольски, не надеясь себя защитить, ночью со всем своим
добром бежали из города, который был назавтра взят почти совсем
обезлюдевшим. И сам город, и его земли пожалованы были герникам.

52. (1) По прошествии этого, спокойного благодаря сдержанности трибунов,
года - в консульство Квинта Фабия Амбуста и Гая Фурия Пацила [412 г.] -
народным трибуном стал Луций Ицилий. (2) Словно оправдывая свое родовое
имя115, Ицилий тотчас по вступлении в должность начал сеять смуту, ратуя за
принятие закона о разделе земли. (3) Но тут разразилась чума; она, правда,
больше нагнала страху, чем унесла жертв, но принудила людей, забросив споры
о государственных делах, печься о здравии и пропитании близких: по общему
мнению, мор был не так пагубен, как угрожавшая Городу смута. (4) Консулами
стали Марк Папирий Атратин и Гай Навтий Рутил [411 г.], когда в Рим,
отделавшийся от болезни, которая поразила очень многих, но немногих унесла
в могилу, на смену чумному году, как всегда оставившему невозделанными
поля, пришел голодный. (5) Голод делался уже страшней чумы, когда ко всем
народам, населяющие берега Тибра и Этрусского116 моря, были отправлены
послы, чтобы закупками пополнить запасы зерна. (6) Самниты, владевшие
Капуей и Кумами, высокомерно отказали послам, но у сицилийских тиранов те
нашли радушие и помощь117, а особыми стараниями этрусков большую часть
продовольствия доставили Тибром118. (7) Консулам пришлось иметь дело с
Городом, настолько обезлюдевшим из-за болезни, что, едва набрав по одному
сенатору на посольство, они придавали каждому еще по два всадника. (8) Не
считая болезни и голода, два года кряду никакие другие напасти не
беспокоили Город ни внутри, ни за его пределами. Стоило, однако, справиться
и с этими бедами, как возвратилось все, что обычно тревожило государство,-
распри среди своих, война с чужими.

53. (1) В консульство Марка Эмилия и Гая Валерия Потита [410 г ] стали
готовиться к войне эквы, которым вольски, хотя их народное собрание не
торопилось объявлять войну, предоставили в наемники добровольцев. (2)
Народный трибун Марк Менений, предложивший закон о разделе земли, мешал
консулу Валерию произвести набор войска, вызванный тем, что, по слухам,
противник уже вступил в земли латинов и герников; никто не хотел идти к
присяге, (3) как вдруг пришла весть о взятии неприятелем Карвентской
крепости119. (4) За этот позор сенаторы возненавидели Менения, а остальные
трибуны - ведь противники земельных законов были подготовлены заранее -
усмотрели в этом поражении повод для сопротивления. (5) Принятие решения
оттягивалось разгоревшимися спорами, во время которых консулы, призывая в
свидетели богов и людей, винили в уже понесенных и во всех грядущих
постыдных поражениях Менения, (6) который мешал набрать войско, а тот
громко возражал: пусть-де незаконные хозяева общественных земель уступят, и
он не будет препятствовать набору. (7) Наконец девять трибунов постановили
прекратить споры и объявили общее решение оказывать поддержку консулу Гаю
Валерию в принятии мер - наложении штрафа или иного наказания - против их
сотоварища, чинящего помехи набору, и против уклоняющихся от воинской
службы. (8) После того как вооруженный этим решением консул приказал
схватить и немногих взывавших к трибуну, страх заставил остальных принести
присягу. (9) Хотя войско, посланное к Карвенту, ненавидело и боялось
консула, оно тотчас яростно бросилось на приступ и, отбросив защитников
крепости, овладело ею: удобный случай для нападения предоставили те, что
вышли из крепости на добычу и по небрежности разбрелись. (10) Награбленного
врагами в непрерывных набегах оказалось не так уж мало: они все складывали
в безопасном месте. Консул велел квесторам продать все это с торгов, а
доход - в казну и сказал, что войско только тогда будет участвовать в
дележе добычи, когда воины перестанут уклоняться от несения службы. (11)
Ненависть к нему простого народа и воинов только усилилась. И вот, когда
он, по сенатскому постановлению - с овацией, вступил в Рим, воины в
безыскусных и по-солдатски дерзких стихах попеременно то бранили консула,
то возносили хвалу Менению. (12) Стоило кому-нибудь из толпящегося кругом
народа упомянуть имя трибуна, как войско наперерыв с толпой начинало
рукоплескать и выкрикивать приветствия. (13) Последнее обстоятельство
обеспокоило сенаторов куда больше, чем вошедшее в обычай поношение
консула120; казалось, Менений, если захочет, наверняка будет избран в
военные трибуны, во избежание чего и были назначены выборы консулов.

54. (1) Консулами стали Гней Корнелий Косс и Луций Фурий Медуллин во второй
раз [409 г.]. (2) Никогда прежде плебеи не переносили столь болезненно
лишение их возможности участвовать в выборах военных трибунов. Свое
негодование они тотчас выказали на квесторских выборах, отомстив тем, (3)
что впервые избрали квесторов из числа плебеев, уступив лишь одно место
патрицию Квинту Фабию Вибулану и отдав трем плебеям - Квинту Силию, Публию
Элию и Марку Пупию - предпочтение перед членами знатнейших семейств. (4)
Насколько я знаю, на столь своевольное решение подвигли народ трое из
весьма опасного для патрициев семейства Ицилиев, избранные на тот год в
народные трибуны, так как они посулили множество великих свершений, которых
жаждал народ, но притом и предупредили, что не сдвинутся с места, (5) если
на квесторских выборах, которые сенат оставил равно доступными для плебеев
и патрициев, у народа недостанет духу добиться того, чего он давно хочет и
что разрешено законом. (6) Плебеи сочли, что ими одержана большая победа,
но не потому, что полагали должность квестора для себя пределом, а потому,
что им показалось, что консульское достоинство и триумфы открыты для новых
людей121. (7) Патриции же возроптали на то, что пришлось им не просто
разделить, но уступить эту должность, а если это так, то они-де
отказываются растить своих детей для того, чтоб те, утратив положение,
принадлежавшее их предкам, увидали, что их званиями облечены чужие, а им
осталось в качестве салиев и фламинов122 сделаться жрецами толпы, лишенными
не только военной, но и гражданской власти. (8) Поскольку в обоих станах
царило возбуждение, а плебеи возгордились тем, что дело народа отстаивают
теперь три вождя, носящие столь громкое имя, сенаторам стало ясно, что с
любыми должностями, к которым допущены плебеи, произойдет то же самое, что
и с квесторскими, и они настаивали на выборах консулов, пока еще не
доступных для обоих сословий. (9) Ицилии же выступали за назначение военных
трибунов, чтобы плебеи в конце концов были допущены и к высшим должностям.