Медуллина в третий, Квинта Сервилия Фидената во второй, Квинта Сульпиция
Камерина во второй [398 г.]. (6) При этих трибунах под Вейями не произошло
почти ничего достойного упоминания, все силы тратились на грабежи. (7)
Командующим в войне против Фалерий был назначен Потит, против Капен -
Камилл; оба собрали огромную добычу, а из того, что можно было извести
огнем и мечом, не оставили в сохранности ничего.

15. (1) Между тем было объявлено о многих знамениях, из коих большинству не
поверили и ими пренебрегли, ибо, во-первых, каждое из них было явлено всего
одному свидетелю и, во-вторых, из-за враждебности этрусков не нашлось
гаруспиков31, которые знали бы, как отвести беду. (2) Только одно из них
привлекло внимание: вода в озере из священной Альбанской рощи, в отсутствие
дождей или по другой причине, которая развеяла бы чудо, вдруг поднялась на
небывалую высоту. (3) Были отправлены послы к дельфийскому оракулу, дабы
вопросить, что пророчат боги этим знамением. (4) Но толкователь судеб
объявился не столь далеко - то был некий старик вейянин32. Римские часовые
и этрусские караульные осыпали его насмешками, а он, распевая подобно
кудеснику, возвестил, что римлянам не овладеть Вейями, покуда не уйдет вся
вода из озера Альбанского. (5) Сначала на это не обратили внимания, как на
нелепую выходку, но вскоре начали обсуждать повсюду, и однажды какой-то
римский часовой окликнул одного из горожан, проходившего неподалеку, и
спросил, кто был этот старик, что столь околичио вещал об Альбанском озере
(из-за продолжительности войны осаждающие стали вступать в разговоры с
осажденными). (6) Услышав от вейянина, что то был гаруспик, богобоязненный
воин попросил позвать прорицателя, ссылаясь на то, что хочет, если тому
будет угодно, посоветоваться об искуплении за какое-то ему одному явленное
знамение. (7) И вот, когда оба без оружия и без страха отошли от своих
укреплений на довольно большое расстояние, римский юноша, превосходивший
силой немощного старца, схватил его на глазах у всех и при смятении
этрусков потащил к своим. (8) Он был доставлен к полководцу, а потом
отослан в Рим, к сенату. Когда у него принялись допытываться, что он
говорил насчет Альбанского озера, старик ответил: (9) уж верно,
разгневались боги на вейян в тот день, когда внушили прорицателю разгласить
роковую тайну погибели отечества. (10) Итак, он не в силах отречься от
того, что напророчил по божественному наитию,- ведь умолчать о том, что
богам угодно открыть, пожалуй, столь же нечестиво, как разболтать
сокровенное. (11) Вот что заповедано в пророческих книгах, вот что говорит
этрусская ученость: если разольются воды альбанские, даруется римлянину над
Вейями победа. Пусть он, обряды сотворив, спустит воду; пока же этого не
произойдет, не оставят боги стен вейских. Дальше объяснялось, в чем состоит
ритуал опускания вод33. (12) Но сенаторы сочли старика болтуном, не
заслуживающим доверия в столь важном деле, и решили дождаться послов с
ответом пифийского оракула.

16. (1) Прежде чем послы вернулись из Дельф и стало известно, каковы должны
быть искупления на альбанское чудо, в должность вступили новые военные
трибуны с консульской властью: Луций Юлий Юл, Луций Фурий Медуллин в
четвертый раз, Луций Сергий Фиденат, Авл Постумий Регилльский, Публий
Корнелий Малугинский, Авл Манлий [397 г.]. (2) В этот год появился новый
враг - жители Тарквиний34. Было очевидно, что римляне завязли одновременно
во многих войнах - с вольсками у Анксура, где шла осада крепости, с эквами
у Лабиков, где римская колония подверглась нападению, да к тому же еще с
Вейями, фалисками и Капенами; мало этого, в самом Городе обстановка была
крайне неспокойной из-за стычек патрициев с плебеями. (3) В Тарквиниях
решили, что пора воспользоваться всем этим для нанесения удара, и послали
легковооруженные отряды для грабежа римской земли. Расчет был на то, что
римляне или снесут эту обиду и оставят ее неотмщенной, дабы не обременять
себя новой войной, или пустятся за ними с маленьким и слабым войском. (4)
Римляне были скорее разгневаны, чем встревожены произведенным тарквинийцами
разором. Поэтому дела не откладывали, но и готовились к нему без особого
тщания. (5) Авл Постумий и Луций Юл не стали объявлять принудительного
набора - этому вдобавок противодействовали народные трибуны,- а горячими
призывами собрали отряд почти из одних добровольцев. Пройдя окольными
тропами через землю Цере, они обрушились на тарквинийцев, когда те
возвращались от своих грабежей, обремененные добычей, (6) многих убили,
отняли весь обоз и, прихватив награбленное в их земле, возвратились в Рим.
(7) Был назначен двухдневный срок, в течение коего хозяева могли опознать
свое имущество, на третий день невостребованное (по большей части имущество
самих врагов) было распродано, а вырученные от этого деньги разделили между
воинами35.
     Исход остальных войн, в первую очередь с Вейями, оставался по-прежнему
неясен. (8) Римляне уже изверились в человеческих усилиях и уповали лишь на
судьбу и богов, когда вернулись послы из Дельф. Привезенный ими ответ
оракула полностью совпадал с пророчеством пленного предсказателя: (9)
"Римлянин! Остерегись воду альбанскую в озере держать, остерегись и в море
ее спускать. Да растечется она по полям, да оросит их, да исчерпается, по
рекам разлившись. (10) Тогда и воюй стены вражьи, да помни: прорицание
своей победы ты получил из того самого города, который столько лет
осаждаешь, ныне этот оракул лишь подтвердился. (11) По свершении рати пусть
победитель принесет в мой храм богатые дары и восстановит обычайные
отеческие священнодейства, что ныне небрежны".

17. (1) С этого момента пленный прорицатель удостоился большого уважения, а
военные трибуны Корнелий и Постумий стали вместе с ним совершать
искупительные жертвы по случаю альбанского знамения, чтобы надлежащим
образом умилостивить богов. (2) Только тогда обнаружилось, где именно
допущено нерадение о священных обрядах и нарушен порядок торжества, на что
указывали боги. Как оказалось, дело было лишь в том, что должностные лица
избраны были огрешно и о Латинских торжествах и жертвоприношении на
Альбанской горе возвещено было не надлежащим образом36. (3) Искупить все
это можно было лишь отставкой военных трибунов, проведением ауспиций,
назначением интеррекса (4). По решению сената так и было сделано.
Интеррексов назначили сразу трех: Луция Валерия, Квинта Сервилия и Марка
Фурия Камилла. (5) Но народные трибуны ни на миг не прекращали подстрекать
собрание, пока не было решено, чтобы большинство военных трибунов
выбиралось из плебеев.
     (6) В это время в храме Волтумны37 сошлись представители Этрурии.
Когда капенцы и фалиски принялись требовать, чтобы все этрусские общины
совместными усилиями вызволили Вейи из осады, им ответили так: (7) раньше
этруски отказывали вейянам потому, что не след просить помощи у тех, у кого