Испуганно шагнула в сени, спросила дрогнувшим голосом:
     - Кто?
     - Стрельцы, женка. По государеву делу. Впущай!
     Ольгица метнулась в  избу,  принялась  тормошить  крепко  спящего
Иванку.
     - Вставай, сокол!.. Никак, стрельцы за тобой. Вставай же!
     - Стрельцы? - очнулся Иванка.
     - Стрельцы, сокол. Слышь, дверь рубят.
     - Поздно, женка. Нашли-таки, псы, - угрюмо проронил Болотников.
     Ольгица рванула крышку подполья.
     - Спускайся,  сокол.  Лаз там. Прощай, - поцеловала и подтолкнула
Иванку к подполью.  - Лаз под  кадью.  Выйдешь  к  погосту.  Поспешай,
сокол!
     Закрыла за Болотниковым крышку,  кинула на нее овчину и поспешила
в сени.
     - Иду, иду, служилые! В сарафан облачалась.
     Откинула засов. Стрельцы влетели в избу.
     - Показывай воров, женка!
     - Не гневите, бога, служилые. Одна я.
     Стрельцы обшарили избу:  заглянули за печь, на полати, под лавки,
в  сени,  спускались  со  свечой  в  подпол,  но воров и след простыл.
Ольгица успокоено подумала:
     "Вот и сгодился лаз. Не зря когда-то монахи тайники рыли".
     Пристав притянул к себе Демидку.
     - Обмишулился, кривой! Где ж твои людишки мятежные? Ну!
     - Тут они,  батюшка,  были.  Вот те крест!  До самой избы за  ими
шел... Да вон и чары на столе. Вино пили. Глянь, отец родной.
     Пристав впился глазами в Ольгицу.
     - С кем гостевала, женка? Кувшин с вином, снедь. Уж не одна ли из
трех чар пила?
     - Не одна, служилый, а с добрыми молодцами.
     - Вот-вот, - оживился пристав. - Куды ж подевались твои молодцы?
     - Про то не ведаю. Выпили по чаре и ушли. Молодцы с женками совет
не держат. Не так ли, служилый?
     - Вестимо,  баба. Не велика вам честь, - хмыкнул пристав. - Давно
сошли?
     - Да уж около часу, служилый.
     Пристав налил из кувшина вина, выпил. Подскочил Демидка, молвил:
     - Недалече  ушли,  батюшка.  Надо  их  на торгу поискать,  а того
лучше, по слободам пошарить. Пущай стрельцы скачут. А то...
     - Меня  учить!  -  пристав  размахнулся и ткнул мужика в зубы.  -
Проворонил лихих, собака!

     Тайник вывел Болотникова к погосту.  Высунулся  по  пояс  наружу,
вдохнул  чистый воздух,  огляделся.  Кусты сирени,  часовня,  могилы с
крестами.  Невдалеке возвышался деревянный соборный храм  Яковлевского
монастыря, обнесенный бревенчатым тыном. За обителью виднелось озеро с
плывущими по тихой волне легкими челнами.
     Голова была тяжелой,  хотелось пить.  Выбрался из лаза, заросшего
крапивой и лопухами, и побрел меж крестов к избам.
     Шел осторожно, думал:
     "Кто-то навел стрельцов. В городе оставаться опасно. Надо уходить
немедля... Спасибо женке, а то бы болтался на дыбе".
     Темнело. Скоро улицы перегородят колодами и решетками, и тогда не
пройти ни конному, ни пешему. Заторопился.
     На крыльце избы деда Лапотка сидели  Васюта  и  нищий  Герасим  в
обнимку,   тянули   песню.   Увидев   Болотникова,  Васюта  недоуменно
присвистнул.
     - Не думал тебя в сей час видеть. Аль женка не люба?
     - Женке я головой обязан да и тебе на нее надо молиться.
     - Не меня Ольгица голубила, - усмехнулся Васюта.
     - Брось,  -  строго  оборвал  его  Иванка  и  поведал  содругу  о
стрельцах. Васюта обеспокоился.
     - Как прознали?.. А ты сказывал, не сыщут.
     Болотников молча прошел в избу, зачерпнул из кадки ковш квасу.
     - Уходить будем? - спросил Васюта.
     - Куда ж на ночь? Утром сойдем.
     Нищие угомонились,  укладывались спать;  один  лишь  дед  Лапоток
недвижимо сидел на лавке.
     - Подь ко мне,  Иванка...  Чую,  сходить от меня  надумал.  Пора,
сыне. Вот и мы завтра подадимся. Пойдешь с нами?
     - С вами?.. Но куда ж, старче?
     - А куда и ты. Ко граду Ярославу.
     И вновь, как при первой встрече, Иванка изумился. Диковинный дед!
И все-то ему ведомо.
     - С нами вас ни стрелец, ни истец не сыщет. В поводырях походите.
Ладно ли?
     - Ладно,  старче.  Но  через  город  нам  боле  нельзя.  Стрельцы
заприметили.
     - А через град и не пойдете.  Как обутреет, Фролка, поводырь мой,
на окраину выведет.  А там полем да леском на дорогу. Фролке здесь все
пути ведомы... Фролка, слышь?
     - Слышу,  дедко,  -  поднял  с  лавки  русую  голову большеглазый
худенький паренек.
     - Вот и добро. А теперь спать, молодшие.
     Фролка разбудил парней с  первыми  петухами.  Пошли  слободкой  к
полю. Ростов еще спал, клубился над избами рваный белесый туман. Перед
лесом Иванка  остановился  и  повернулся  к  городу;  отыскал  глазами
белокаменный храм Успения, перекрестился с малым поклоном.
     - Прощай, град Ростов.

ГЛАВА 15
                            РУБЛЕНЫЙ ГОРОД

     Вдали, в малом оконце между сосен,  проглянулась высокая шатровая
башня.
     - Никак,  к Ярославлю подходим,  - устало передвигая ноги, молвил
один из нищебродов.
     - К  Ярославлю,  - поддакнул Герасим,  не раз бывавший в Рубленом
граде. - То дозорная вышка Спасскою монастыря.