Итак,  Космос  и  Жизнь  нераздельны. А потому нераздельны
жизнь и музыка, жизнь и песня. Когда говорят: душа  или  сердце
поет,  --  подразумевается,  что  в  этом песнопении проступают
черты космической  гармонии.  Само  понятие  "музыкальный  лад"
несет   космический   отпечаток,   ибо  в  русском  языке  и  в
древнерусском понимании понятия "лад" и "космос" тождественные.
Тождественность Жизни и Космоса  символизирует  мировое  древо.
Следовательно,  оно  же символизирует неразрывность триады-кода
"космос-жизнь-песня (музыка)". Недаром говорят: русская душа --
как русская песня. Русская душа космична потому,  что  космична
русская  песня.  И наоборот: русская песня космична потому, что
космична русская душа.
     Поклонение  деревьям  в   далеком   прошлом   также   было
неотделимо  от  народной музыки, песнопений и обрядовых танцев.
Отголоски  некоторых  из  стародавних  традиций  сохранились  и
поныне:  они  живут,  например,  в украшении елок (изредка -- и
иных деревьев) на Рождество и Новый год.
     Обычай украшать  деревья  и  приносить  им  жертвы  уходит
своими  корнями  в  доарийское  прошлое  и существовал у многих
народов   разных   континентов.   Древние   руссы,    например,
поклонялись  дубам,  обвешивали  их стрелами, кусочками хлеба и
мяса. По  свидетельству  византийского  императора  Константина
Багрянородного,  на  острове  Хортица у днепровских порогов рос
один  из  таких  священных  дубов   --   объект   обязательного
поклонения  для  русских,  спускавшихся  вниз по Днепру. Здесь,
помимо даров, приносили в  жертву  живых  петухов104.  Известно
также,  что  петух  как  провозвестник  Солнца нередко само это
дневное  светило  и   олицетворял.   Такое   сугубо   языческое
представление  сохранялось  на  протяжении многих тысячелетий и
просочилось даже в христианскую литературу. В определенной мере
об этом свидетельствует соловецкий апокриф  XIV  века  "О  всей
твари",  где  поминается  космическо-солнечный  кур  (петух)  с
головой до небес: "Есть кур, ему же глава до  небеси,  море  до
колена.  Егда  же  солнце  омывается  в  Кияне,  тогда же Акиян
всколебается и начнут волны  кура  бить  по  перью,  --  он  же
<...> речет кукареку"105.
     Вообще  же  петух  --  тотемно-магическая  птица  и  несет
двойную нагрузку --  положительную  и  отрицательную.  С  одной
стороны,  его крик прогоняет нечистую силу и вредоносные ночные
призраки; с другой стороны, петух сам может навлечь беду,  если
не  соблюсти  некоторые  обязательные условия (например, нельзя
долго держать одного и того же петуха,  его  обязательно  нужно
через  год-другой зарезать, иначе непременно случится несчастье
в доме (пожар), в семье (болезнь), с хозяином (смерть) и т.д.).
     Священный  дуб  славян,  кстати,  сохранился  до  нынешних
времен  и является мемориальным памятником историко-культурного
заповедника на острове Хортица. Что касается магической триады:
"дуб-петух-небо",  то  она  закодирована  в  известной  русской
сказке  о  петухе  и  жерновках  (сборник  Афанасьева, No 188).
Обронил старик желудь, и вырос из него мгновенно до самого неба
исполинский  дуб.  Влез  старик  по  волшебному  дубу  на  небо
(олицетворяющему  Вселенную),  походил  по нему и нашел петушка
(возможно, в данном конкретном случае  олицетворяющем  Солнце).
Петушок  дарит  старику  волшебные жеровки, способные накормить
кого угодно, а затем спасает их от похитителя. Сам петушок тоже
волшебный: он и в огне не горит, и в воде не тонет.
     Поклонение дубам -- древнейшая  индоевропейская  традиция,
распространенная   повсеместно,  где  произрастали  эти  лесные
великаны и долгожители. Из античной  истории  и  поэзии  хорошо
известна  священная  дубрава Зевса Додонского. Додонский оракул
был основан пришлыми пеласгами в Эпире  на  севере  Балканского
полуострова  (почему  Гомер  и называет Зевса Пеласгийским), но
вскоре приобрел всеэллинскую значимость106. О нем с  величайшим
почтением  говорится  в "Илиаде". Додонские жрецы предсказывали
судьбу  и  предначертывали  линию  жизни  по  шелесту   листьев
священного  дуба.  Именно  в  покорности  додонским прорицаниям
упрекает скиталицу Ио Прометей в Эсхиловой трагедии:

     Там шелесом чудесные дубы
     Тебе вещали прямо без загадок,
     Что Зевсовою будешь ты женой...

     Кстати, память о Додоне сохранилась и в русском  фольклоре
и   его  использовал  Пушкин  в  "Сказке  о  золотом  петушке",
наименовав так злополучного царя. В действительности царь Додон
-- это более чем смутное и сильно видоизмененное воспоминание о
былом владыке -- Зевсе Додонском.
     Но дуб -- лишь одно из священных деревьев русского народа.
Своеобразным символом России выступает белая береза. С  березой
связан и главный весенне-летний праздник. С момента введения на
Руси  христианства он приурочивается к Троице (пятидесятый день
после  Пасхи).   Последняя   (седьмая)   неделя   после   Пасхи
именовалась Семиком и на нее приходились так называемые зеленые
святки.   Именно  этот  краткий  период  характеризуется  самым
богатым циклом песен, игр,  хороводов,  гаданий,  предсказаний.
Одна  из  самых  знаменитых  русских  народных  песен  "Во поле
березонька стояла" с повтором:

     Некому березку заломати,
     Некому кудряву заломати, --

     относится именно к семикско-троицким хороводным песням. Их
христианская номинация чисто условная. На самом деле это  самый
что  ни  на  есть  древнеязыческий праздник. "Березку заломати"
требовалось для того, чтобы  сломать  (иногда  ломалась  только
макушка)  и  принести в дом, украсить его снаружи и внутри. Или
чтобы поставить на видном месте  и  украсить  лентами,  бусами,
платками.  Или походить с ней по улице. Устраивалась и трапеза,
главным   блюдом   была   яичница,   она   символизировала    в
неосознаваемой    форме   древние   забытые   представления   о