призваны   были   содействовать  увеличению  урожая,  повышению
производительности  и  плодоношения.  М.Элиаде  так  суммировал
некоторые   общие   моменты,  выработанные  индоевропейскими  и
неиндоевропейскими народами на протяжении  многих  тысячелетий:
вера  в  дух деревьев выражалась в: 1) мифологической тенденции
сравнивать Космос и человека  с  Мировым  древом,  2)  традиции
связывать   судьбу  человека  с  жизнью  дерева,  3)  населении
деревьев  добрыми  и  злыми  духами,   4)   обычае   наказывать
преступников возле дерева.
     В   процессе  дальнейшей  эволюции  религиозных  верований
наблюдение   за   растительностью,   "засыпающей"    зимой    и
пробуждающейся весной, привело к возникновению представлений об
умирающем  и  воскресающем  Боге. Непрерывность и повторяемость
жизненного  процесса,   неотвратимость   жизни   и   смерти   и
преодоление  смерти  через  жизнь  --  все  это  обобщено  и  в
символе-коде Древа жизни. Обретя его и  впитав  --  сознательно
или  бессознательно  --  его  содержание,  человек  сам  как бы
растворялся в данном символе,  а  вернее  --  самом  вселенском
течении жизни, которое отображено в образе Мирового древа.

     Культ  коровы и сопряженный с ним культ быка характеризует
ту  стадию  в  развитии  человеческих  цивилизаций,  когда  она
перешла  к  высокопродуктивному (мясо и молоко) животноводству,
связанному в конечном счете  с  оседлым  образом  жизни.  Культ
быка,  возможно,  предшествует  культу  коровы  и  относится  к
переходному периоду от промысловой стадии охоты на дикого  быка
(тура  и  зубра  --  в Евразии, бизона -- в Северной Америке) к
одомашниванию (при этом приручен был только строго определенный
вид -- зубр и бизон так и  остались  дикими  животными).  Кроме
того,  Эпоха быка (коровы) непосредственно сопрягается с Эпохой
колеса, так как одомашненный бык был основной тягловой силой  в
растянувшейся  на  века  и  тысячелетия  миграции индоарийских,
семито-хамитских и  других  народов.  А  впоследствии  он  стал
(наряду  с конем) одной из главных тягловых сил при пахоте (что
относится уже к более поздней стадии развитого земледелия).
     В эпоху первобытного переселения протоэтносов  колесо  как
средство  передвижения  соперничало  с  полозьями.  В  условиях
северных и средних широт Евразии  это  соперничество  сменилось
устойчивым   балансом:   летом  использовался  воз  (телега)  с
колесами, зимой -- сани с  полозьями.  (В  раннюю  историческую
эпоху  сани  использовались и зимой, и летом, а приоритет саней
перед  колесными   средствами   передвижения   зафиксирован   в
некоторых    древних    похоронных   обрядах.)   Что   касается
индоевропейской  миграции,  то  своими  успехами  она   обязана
главным  образом  колесу. Мобильные орды индоариев, погруженные
со всем скарбом на  возы  с  впряженными  быками,  представляли
несокрушимую   силу   для  слабо  защищенных  аборигенов.  Возы
выстраивались в линию, быки  опаивались  возбуждающим  напитком
(предположительно  из  мухоморов),  и эта лавина, сметая все на
своем пути, устремлялась  вперед.  По  крайней  мере  так  арии
завоевывали    Индостан,    сокрушив   предшествующую   оседлую
цивилизацию.
     Случалось в  критические  минуты,  что  к  бычьим  хвостам
привязывали   паклю,   поджигали   и  выпускали  обезумевших  и
разъяренных животных  на  врага.  Эта  древнеарийская  тактика,
основанная  на  использовании  быков  в  наступлении  и обороне
(когда защитная линия по  окружности  составлялась  из  возов),
практиковалась  очень долгое время: ее использовали табориты во
время Гуситских войн, запорожские и другие казаки.
     Культ  быка  и  его  атрибута  в  виде  черепов,  масок  и
изображений  уходит  в  самую  глубину  веков.  Глиняная модель
храма,  украшенная  бычьими  рогами,  найдена   при   раскопках
поселения  Трипольской культуры на реке Рось (IV тысячелетие до
н.э.). В Туве на скалах Вижиктич-Хая близ поселка Кызыл-Мажалык
обнаружены  петроглифы  Солнечных  быков,  все   тело   которых
испещрено   солярными   знаками112.   Среди   многих   солярных
петроглифов, обнаруженных в урочище Тамгалы близ Алма-Аты, есть
изображение  Солнцебога,  стоящего  на  быке113   (рис.   147).
Аналогичная  атрибутика  известна  и  в  других культурах (рис.
148).
     Обожествление  быка  и  коровы,  обращение  их   в   культ
неизбежно  означало  и  наделение  их космическими функциями. В
Древнем Двуречии, Средней Азии, Индии и Иране  бык  олицетворял
Лунное   Божество.   В  древнегреческой  мифологии  Луна  также
символизировала  быка  или  корову.  В   первую   очередь   это
объясняется  тем,  что  лунный серп по своей естественной форме
более всего напоминает коровьи (или бычьи) рога. Именно поэтому
эллинская Богиня Луны -- Селена представлялась  передвигающейся
по  небу  в  колеснице,  запряженной  коровами.  Известно также
изображение Селены с коровьими рогами (храм в Элиде).
     Этимологически русские слова "луна" и "месяц"  восходят  к
праиндоевропейскому   прошлому.   Особый  интерес  представляет
практически  полное  сходство  этрусско-латинской  номинации  и
символики   со  славянской  традицией.  Так,  из  древнеримской
мифологии известна Богиня Ночного  света,  которая  именовалась
точно  так  же, как и в русском языке, -- Луна (по ее имени был
назван также  этрусский  город  в  Лигурии).  Впоследствии  это
архаичное   Божество  было  вытеснено  культом  Дианы  (римский
коррелят греческой  Артемиды),  и  к  ней  перешли  все  лунные
функции прежних Богов. Однако, одержав очередную идеологическую
победу,  новая религия оказалась не в состоянии, как это обычно
и случается, вытравить из  памяти  народа  древнюю  космическую
кодировку,  сохранившуюся  в  языке  и  обычаях. Практически до
падения  Римской  империи  римская  знать  (и,   в   частности,
сенаторы)  носила на башмаках пряжки в виде полумесяца, которые
так и назывались --  lunula.  Эти  "лунулы"  в  точности
соответствовали         древнерусским        амулетам-лунницам,
просуществовавшим до  первых  веков  христианства  (рис.  149).
Идентичные  по внешнему виду и сходные этимологически, "лунулы"
и "лунницы"  различались  лишь  своим  предназначением:  первые