может акклиматизироваться в Алма-Ате. Он погиб бы через несколько  дней  при
нашем климате. Да вдобавок удав и не сбегал.
     Вся история с удавом - выдумка досужего, не очень  грамотного  любителя
желтеньких сенсаций".
     - Да, но к чему ему все это? - вырвалось у меня.
     - Вот, - удовлетворенно сказал Михаил Степанович. - Вот  наконец-то  вы
задали совершенно дельный вопрос. К чему подняли весь этот шум? А шум поднят
действительно немалый. В республиканской газете - одна  статья,  в  вечерней
газете - другая. А затем эта  история  вынырнула  за  границей  и  появилась
знаете  где?  В  фашистской  Германии.  В   газете   "Фелькишер   беобахтер"
опубликована большая статья о всей этой фантастике. Интересно?
     - Чрезвычайно, - воскликнул я, - но все-таки до меня еще  не  полностью
доходит, что все это значит.
     - А надо, чтоб дошло, надо, - строго сказал Михаил Степанович.  -  Для"
вас это просто необходимо. Я пытался дать вам это понять, но  вы...  Давайте
зададим себе вопрос: кто мутит воду, кто распускает слухи? Бригадир Потапов.
Ну а что собой представляет этот Потапов, кто он такой, а?
     Я молчал.
     - Ну кто он такой - скажите?
     - Бригадир шестой бригады, - ответил я.
     - Точно! - обрадовался Михаил Степанович.  -  Бригадир  шестой  бригады
колхоза "Горный гигант". Но это сейчас он бригадир, а кем он был раньше? Вот
стали  мы  дознаваться  и  дознались.  Оказывается,  был   он   белоказаком,
участвовал в мятеже девятнадцатого года. Потом бежал  из  города  Верного  в
Кульджу, то есть на китайскую границу. Доходит это до вас? Брат  Потапова  в
прошлом году арестован и осужден за вредительство, он находился  в  связи  с
консулом одной  из  враждебных  держав  и  получал  задания  от  иностранной
разведки. Во  всем  этом  он  сознался.  Вот  вам  вторая  и,  так  сказать,
неожиданная сторона бригадира Потапова. Вы всего этого, конечно, не знали, -
улыбнулся он.
     - Про брата знал, - сказал я неожиданно для самого себя.
     Он удивленно посмотрел на меня.
     - Откуда же?
     - Он рассказывал.
     - Да? - Секунду Михаил Степанович молчал, а потом воскликнул: -  Ловко!
Вот подлец! Прет напролом! Ну, раз вам это уже известно, то и дальнейшее  не
удивит. Вот. - Он вынул из портфеля и положил передо мной почтовый  конверт,
адрес был напечатан на машинке. - Обратите внимание - обратного адреса  нет.
Так что сразу не  поймешь  что  откуда.  -  Он  вынул  из  конверта  письмо,
отпечатанное на машинке, подал его мне и сказал: - Читайте!

                                               "Германская Империя,
                                               Министерство Иностранных дел,
                                               Консульский отдел

                               Уважаемый г. Потапов

     Обращаемся  к  вам  по  поручению  Немецкого  общества   акклиматизации
животных. Означенное общество,  существующее  с  1848  года  и  объединяющее
виднейших  ученых  Германии,  обратилось  к  нам  с  просьбой  выяснить  все
обстоятельства, связанные с появлением удава в горах Алма-атинского  Алатау.
"Самый факт, -  пишет  нам  секретарь  общества  проф.  Фохт,  -  что  столь
теплолюбивое  животное,  каковым  является  удав,  могло  провести   суровую
континентальную  зиму,  заслуживает   всяческого   внимания   и   детального
изучения". Он надеется, что вы  поймете,  какое  значение  для  науки  имеют
наблюдения, подобные тем, которыми вы  располагаете,  и  поэтому  просит  не
отказать нам в информации. В случае получения  подобных  сведений  президиум
общества перешлет вам диплом почетного члена-корреспондента, дающий право на
посещение всех заседаний, выставок и мероприятий общества. Адрес общества...
     ...Если это вас устроит больше, вы можете сноситься с нами прямо  через
Германское консульство.
     С почтением..."

     - Ну, что вы скажете? - спросил  Михаил  Степанович,  когда  я  положил
бумагу на стол.
     - Оригинально.
     - Оригинально, - вздохнул  он.  -  Хорошо,  если  бы  это  было  только
оригинально. Теперь вспомните шум, который был поднят, статьи в газетах, это
самое отношение, и вы поймете смысл и содержание следующей бумаги, которую я
вам сейчас предъявлю. На этот раз она исходит  из  советского  учреждения  и
советских людей. Бумага эта, конечно, строго секретная. Но уж если говорить,
то говорить начистоту. Вот с этого места.
     И он достал из портфеля другой  конверт  -  большой,  глянцевитый,  без
всяких надписей, вынул из него какую-то журнальную вырезку на немецком языке
и отложил в сторону, потом бумагу, напечатанную на машинке, загнул ее начало
и конец, дал мне и сказал:
     - Читайте, доверять так доверять.
     Я стал читать. Это были вопросы.  Некоторые  из  них  я  запомнил.  Вот
примерное их содержание. Вопрос  первый:  прошлое  бригадира  Потапова,  его
политические убеждения.  Вопрос  второй:  что  именно  могло  заинтересовать
фашистскую печать  в  сообщении  об  удаве,  напечатанном  в  "Казахстанской
правде"  (перечислить  все   соображения).   Вопрос   третий:   какую   цель
преследовала молодежная газета, пытаясь повторно опубликовать заметку на эту
же тему. Кто является ее автором. Зачем потребовалось  указывать  на  тайник
(пещеру), находящийся в горах, в которой якобы мог  перезимовать  удав.  Где
находится  этот  тайник,   обследован   ли   он   органами   государственной
безопасности. Вопрос четвертый: есть ли какие-нибудь основания считать,  что
заметки эти являются кодированным  сообщением  фашистской  разведки.  Вопрос
пятый:  чем  занимается  археологическая  экспедиция,  работающая  в  районе
мнимого появления удава. Какую роль  в  работе  экспедиции  играет  археолог
Корнилов, ранее репрессированный органами НКВД. Что вы можете сообщить  о...
(дальше стояла моя фамилия).
     Пока я читал, Михаил Степанович следил за мной глазами.
     - Вот видите, и о вас тут! - сказал он, когда  я  дошел  до  последнего
вопроса, и отобрал у меня бумагу. - Вы понимаете,  -  продолжал  он,  -  что
такие документы являются секретнейшими, в особенности для лиц, затронутых  в
этом документе. А я взял и показал этот документ вам. Вы учитываете, что это
серьезнейшее служебное нарушение? Так как, по-вашему, зачем я на него пошел,
а?
     Я пожал плечами.