психо-физиологического механизма контроля этих движений по фонологическим
меркам, иначе говоря, психо-физиологического механизма обратной коррекции
речевых движений .

Выходит, что "сенсорная афазия" и "моторная афазия" представляют собою два
свидетельства одного и того же факта -- появления в мозге Homo sapiens на
определенном этапе его формирования принципиально нового уровня
реагирования. Важно, что оба они и в анатомо-физиологическом смысле тесно
соединены. Нижние отделы лобной и теменной долей (очаги моторных афазий)
близко примыкают к переднему отделу височной доли (очагу сенсорной афазии).
Только будучи по существу единым аппаратом, они могут осуществлять
эхолалическую (речеподражательную) операцию, лежащую глубоко в основе всей
нашей речевой, а тем самым и речемыслительной деятельности: непроизвольное
повторение слышимого, причем не на акустико-фонетическом (не как у попугаев
или скворцов), а именно на фонологическом уровне. В норме эта операция у
нас редуцирована, так что зарегистрировать ее могут только тончайшие
электрофизиологические приборы , но при поражениях или функциональных
расстройствах в коре, т. е. когда подавляющие ее позднейшие нервные
образования вышли из строя, она выступает с полной наглядностью и
назойливостью. Врач говорит больному "встаньте", тот повторяет "встаньте",
но не встает. Эхолалическая реакция на речь не несет никакой смысловой
нагрузки. Показано, что это явление характерно для ранней стадии освоения
речи ребенком младшего возраста, а также для различных нервных расстройств
(неврозов), в том числе истерии . Тот факт, что этот фундаментальный
механизм речевой деятельности протекает у нас необычайно быстро,
следовательно, по простейшим нейронным путям, свидетельствует о его особой
древности, в некотором смысле даже первичности в эволюционном становлении
второй сигнальной системы у неоантропов.

Этому соответствует указанная анатомическая связь органов, или зон
фонологического анализа и контроля, в коре, в частности близость и
взаимосвязь нижнелобной и височной долей. Если у австралопитеков лобная и
височная доли плотно примыкали друг к другу, то у синантропов и
палеоантропов они были резко разделены довольно широкой, глубокой и узкой
сильвиевой ямкой, а у неоантропов края ее снова соединились, однако
переместившись вперед и при новых очертаниях всей височной доли .
Современные знания о работе, выполняемой у нас U-образным изгибом коры в
глубине височной ямки, недостаточны для интерпретации этого крутого
морфологического преобразования. Однако можно с известной долей уверенности
предполагать, что указанный изгиб осуществляет прямую и кратчайшую
нейронную связь между "зоной Брока" и "зоной Вернике" и тем самым
обеспечивает эхолалическую (речеподражательную) подоснову второй сигнальной
системы.

Прежде чем в нашем обзоре коры двинуться дальше по направлению от лба к
затылку, поищем ответ на вопрос: какая из только что рассмотренных двух
взаимодействующих речевых зон (лежащих примерно по названному направлению)
эволюционно старше? Афазиология располагает наблюдением, подсказывающим
ответ. У больных с моторной афазией более или менее нарушена глагольная
сторона экспрессивной речи, тогда как при сенсорной афазии страдают имена
существительные, отчасти прилагательные . Мы уже знаем локализацию этих
афазий. По-видимому, тем самым глагольная фаза второй сигнальной системы
("нижнелобная" и "нижнетеменная") оказывается старше, чем
предметно-отнесенная ("височная"). И в самом деле, многие лингвисты
предполагали, что глаголы древнее и первичнее, чем существительные. Эту
глагольную фазу можно представить себе как всего лишь неодолимо запрещающую
действие или неодолимо побуждающую к действию. В таком случае древнейшей
функцией глагола должна считаться повелительная. Можно ли проверить эту
гипотезу? Да, несколько неожиданным образом: демонстрацией, что
повелительная функция может быть осуществлена не только повелительным
наклонением (например, начинайте!), но и инфинитивом (начинать!), и разными
временами -- прошедшим (начали!), настоящим (начинаем!) и будущим
(начнем!), даже отглагольным существительным (начало!). Словно бы все
глагольные формы позже разветвились из этого общего функционального корня.
И даже в конкретных ситуациях множество существительных употребляется в
смысле требования какого-либо действия или его запрещения: "огонь!"
(стрелять!), "свет!" (зажечь), "занавес!" (опустить), "руки!" (убрать,
отстранить). Последний пример невольно заставляет вспомнить, что Н. Я. Марр
обнаружил слово "рука" в глубочайших истоках больших семантических пучков
чуть ли не всех языков мира: "рука" означала, конечно, не предмет, а
действие. Вот совсем другая подкрепляющая гипотезу демонстрация. Знаменитый
путешественник В. К. Арсеньев записывает коверканную русскую речь
проводника гольда Дерсу Узала, где почти все глаголы, а то и
существительные (еда -- "кушай") употреблены в повелительном наклонении:
рассматривая следы -- "Давно одни люди ходи. Люди ходи кончай, дождь ходи";
оставляя на стоянке запас -- "Какой другой люди ходи, балаган найди, сухие
дрова найди, спички найди, кушай найди -- пропади нету" . Несомненно, это
воспроизводит некоторые архаизмы самого гольдского языка. Мы встречаем этот
же курьез и в ломаной русской речи лиц некоторых других национальностей
(например, "не понимай"). Итак, допуская, что древнейшими словами были
глаголы, мы вместе с тем подразумеваем, что глаголы-то были лишь
интердиктивными и императивными, побудительными, повелительными.

Теперь завершим наше путешествие по центрам и зонам второй сигнальной
системы коры головного мозга. На ближних к рассмотренным участках коры
расположены и центры, которые при поражении верхних слоев клеток управляют
парафазиями, т. е. непроизвольными деформациями воспроизведения звуков и
слов -- их перестановками, подменами по противоположности звуков или по
ассоциации слов. Это явление очень важно, оно может считаться
самоотрицанием (или просто отрицанием) эхолалии -- антиэхолалией.

Дальше к задним частям мозга, на стыках височной области с теменной и
затылочной, как и на стыке двух последних, находятся весьма миниатюрные (с
орешек), но и весьма важные очажки второсигнального управления
осведомлением о внешней среде и действиями в ней (гнозисом и праксисом).
Некоторые авторы соответственно усматривают именно в этих тонких корковых
образованиях собственно "речевые органы" центральной нервной системы.
Наконец, на стыках этих трех областей задней надобласти коры исследователи
цитоархитектоники обнаружили у человека в отличие от животных особенно
сложные многоклеточные ядра. Допустимо предположить, что все это