Капенскими воротами. Оттуда, по совершении очистительных обрядов, он двинул
войско на Антий и остановился невдалеке от города и неприятельского лагеря.
(5) Вольски, не осмеливаясь начать сражения без помощи эквов, чье войско
еще не подошло, спокойно предоставили свою защиту валу. На следующий день
Фабий разместил вокруг вала не общее войско римлян и их союзников, но три
отдельных отряда трех народов, а сам остался посредине с римскими
легионами. (6) Затем он приказал союзникам по данному им знаку одновременно
вступать в бой и поворачивать назад, если сыграют отступление. За первыми
рядами каждого отряда он поставил еще и конницу. (7) С трех сторон
двинувшись на приступ, он окружил лагерь и, отовсюду тесня противника,
сбросил с вала вольсков, не сдержавших напора. Преодолев укрепления, он
выбил из лагеря трусливо сбившуюся в кучу толпу. (8) Рассеявшись в
беспорядочном бегстве, вольски были настигнуты и изрублены всадниками,
которые до тех пор только наблюдали за боем, не решаясь перебраться через
вал, но теперь в чистом поле радостно добывали победу. (9) И в лагере, и по
ту сторону укреплений перебито было множество врагов, но еще большей
оказалась добыча, ведь бежавшие едва успели унести оружие. Если бы не леса,
укрывшие вольсков, их войско было бы истреблено.

23. (1) Одновременно с этими событиями у Антия эквы выслали вперед отборные
силы и внезапно захватили тускуланскую крепость, а остаток войска - чтоб
заставить неприятеля растянуть силы - расположили недалеко от стен Тускула.
(2) Новость стала быстро известна в Риме, из Рима дошла до лагеря антийпев,
вызывая у римлян тот же отклик, что и весть о взятии Капитолия: столь свежа
была благодарность тускуланцам, да и само сходство опасностей, казалось,
требовало отплатить за оказанную помощь. (3) Бросив все, Фабий немедля свез
добычу из лагеря в Антий, оставил там небольшое прикрытие и спешно двинулся
в Тускулу. Воинам не позволили взять с собою ничего, кроме оружия и того,
что было под рукой съедобного: продовольствием должен был снабдить их из
Рима консул Корнелий.
    (4) Война в Тускуле шла несколько месяцев. С частью войска консул
осаждал лагерь эквов, другую часть он вверил тускуланцам для отвоевывания
крепости. Прорваться туда силой так и не удалось, и только голод выгнал
врагов оттуда. (5) Доведенных до крайности, их всех - раздетыми и
безоружными - провели под ярмом46 тускуланцы. С позором бежали они домой,
но на Альгиде их нагнал римский консул и перебил всех до единого. (6)
Отведя войско, победитель стал лагерем в месте, называемом Колумен. Теперь,
когда враг был отброшен от римских стен и опасность миновала, другой консул
тоже выступил из Рима. (7) Итак, оба консула с двух сторон с боем вторглись
в неприятельские владения и разоряли один эквов, другой - вольсков.
     У большинства писателей я нахожу известие о том, что в этом же году
отпали антийцы, что консул Луций Корнелий вел против них войну и занял
город. Настаивать на истинности этого не осмеливаюсь, ибо более древние
летописцы всего этого даже не упоминают47.

24. (1) Кончилась одна война, и страх перед другой - с трибунами в Риме -
объял патрициев. Трибуны кричали, что войско-де намеренно задерживали в
чужих краях, что пора прекратить проволочки с законом - все равно, мол, они
доведут начатое дело до конца. (2) Однако Луций Лукреций, на чье попечение
был оставлен Город, добился отсрочки обсуждения предложений трибунов до
возвращения консулов.
     (3) Волнения возбуждала и еще одна, новая причина. Квесторы Авл
Корнелий и Квинт Сервилий вызвали в суд Марка Вольсция за то, что тот явно
лжесвидетельствовал против Пезона. (4) Из многих показаний выяснилось, что,
во-первых, брат Вольсция, как только заболел, так больше уже из дому не
выходил, не вставал и после многомесячных страданий - так и умер в своей
постели. (5) А во-вторых, в то время, к которому свидетель приурочил
преступление, Цезона в Риме не видали, а те, кто были с ним вместе на
войне, утверждали, что он неотлучно находился при войске. Если же это не
так, Вольсцию предлагали обратиться к судье частным образом48. (6) Но он не
осмеливался обратиться в суд49, и стечение всех этих обстоятельств делало
столь же несомненным осуждение Вольсция, как перед тем - Цезона по
Вольсциеву свидетельству. (7) Мешали трибуны, не позволяя квесторам
назначить голосование о виновности ответчика прежде, чем проголосуют о
законе. Так оба дела затянулись до прибытия консулов.
    (8) Удостоенные триумфа, они вступили в Рим с победоносным войском, а
так как о законе никто и не заикнулся, многие решили, что трибуны
испугались. (9) Но был просто конец года, а так как они стремились остаться
трибунами на четвертый срок, то борьбе за закон предпочли предвыборные
козни. И, хотя консулы считали продление срока трибунских полномочий не
менее опасным, чем принятие закона об умалении их собственной власти,
победа в этой борьбе осталась за трибунами.
    (10) В том же году был с эквами заключен мир, которого те просили.
Завершена была перепись, начатая в прошлом году. Говорят, что тогда же было
совершено десятое от возникновения Города очистительное жертвоприношение.
Граждан насчитали сто семнадцать тысяч триста девятнадцать50.
     (11) Консулы в тот год снискали большую славу и на войне и дома, ибо
они добились мира с соседями; в Риме же, хоть и не было единодушия, вражда
между согражданами стала слабей, чем прежде.

25. (1) После Квинта Фабия Вибулана и Луция Корнелия Малугинского консулами
стали Луций Минуций и Гай Навтий [458 г.], которые и приняли два нерешенных
дела предыдущего года. (2) По-прежнему консулы препятствовали принятию
закона, а трибуны - осуждению Вольспия, однако новые квесторы были более
сильны и более влиятельны. (3) Вместе с Марком Валерием, сыном Мания и
внуком Валерия, квестором стал Тит Квинкций Капитолин, трижды бывший
консулом. Поскольку уже было не вернуть семье Квинкциев - Цезона, а
государству римскому - лучшего из юношей51, этот квестор обрушился на
лжесвидетеля в честном и праведном гневе за то, что тот отнял у ложно
обвиненного право на защиту перед судом. (4) Усерднее других трибунов ратуя
за проведение закона, Вергиний добился того, что консулы, получив
двухмесячный срок для ознакомления с законом, чтобы они, объяснив народу,
какой в нем содержится скрытый вред, разрешили затем приступить к
голосованию. Этот перерыв вернул Городу спокойствие.
     (5) Непродолжительный покой был нарушен эквами: презрев заключенный в
прошлом году с римлянами договор, они передали верховную власть Гракху
Клелию, который к тому времени давно уже был среди них первым. (6) Под
предводительством Гракха эквы явились как враги в лабиканские, а оттуда - в
тускуланские земли, опустошили их и, отягченные добычей, стали лагерем в
Альгидских горах. В этот лагерь и прибыли из Рима послы Квинт Фабий, Публий