чивается похвалою Иосифу, замечательною по обычной в древнем красноречии
форме: "Кому уподоблю этого праведника? небом ли тебя назову: но ты  был
светлее неба богочестием: потому что во  время  страсти  Христовой  небо
помрачилось и свет свой скрыло, а ты, радуясь, на своих руках  бога  но-
сил. Землею ли тебя благоцветущею назову? Но ты  явился  честнее  земли:
потому что она в то время от страха потрясалась, а ты вместе с Никодимом
весело божие тело, плащаницею обвив, положил", и проч.  Слово  в  неделю
расслабленного представляет самый лучший образец слога Кириллова; в  жа-
лобе расслабленного на свои страдания видим эту образность, какою  обык-
новенно отличаются писатели - земляки нашего оратора: "Мертвым  ли  себя
назову, говорит расслабленный; но чрево мое пищи желает и язык от  жажды
иссыхает. Живым ли себя почту? но не только встать с одра, даже и подви-
нуть себя не могу: ноги мои не ходят, руки не только что ничего не дела-
ют, но и осязать ими я себя не могу; я непогребенный мертвец, одр мой  -
гроб мой; мертвый междуживыми и живой между мертвецами, потому  что  как
живой питаюсь и как мертвый ничего не делаю; мучусь я,  как  в  аде,  от
бесстыдно поносящих меня; смех я юношам, укоряющим мною  друг  друга,  а
старцам лежу притчею к наказанию; все много глумятся, и я от того вдвой-
не страдаю. Внутри терзает меня болезнь, вне оскорбляюсь досадами укоря-
ющих меня; слюни плюющих на меня покрывают тело мое, голод пуще  болезни
одолевает меня, потому что если я найду пищу, то не могу рукою  положить
ее в рот; всех умоляю, чтоб накормили меня, и делюсь бедным куском  моим
с питающими меня, стонаю со слезами,  томимый  мучительною  болезнию,  и
никто не придет посетить меня" и проч. Таков же и ответ Христа: "Как  ты
говоришь: человека не имам? Я ради тебя сделался  человеком;  тебя  ради
оставил скипетры горнего царства и, нижним служа, обхожу: не  пришел  я,
да мне послужат, но да послужу другим.  Тебя  ради,  будучи  бесплотным,
плотию облекся, да исцелю душевные и телесные недуги всех. Тебя ради не-
видимый ангельским силам явился всем человекам, ибо не хочу презреть мо-
его образа, лежащего в тлении, но хочу спасти его  и  в  разум  истинный
привести, а ты говоришь: человека не имам? Я сделался человеком, да сот-
ворю человека богом, ибо сказал: боги будут и сыны вышнего  все,  и  кто
другой вернее меня служит тебе? Тебе я всю тварь на работу сотворил: не-
бо и земля тебе служат - небо влагою, земля плодом; солнце служит светом
и теплотою, луна с звездами ночь обеляет; для тебя облака  дождем  землю
напояют, и земля всякую траву семянистую и деревья  плодовитые  на  твою
службу возвращает; тебя ради реки рыб носят и пустыни зверей  питают,  а
ты говоришь: человека не имам" и проч. Слово в неделю пятую по пасхе со-
держит в себе упрек народу за нехождение в  церковь  для  слушания  слов
епископа: "Я, друзья и братья, надеялся, что с каждою неделею все больше
и больше будет собираться народу в церковь, а теперь вижу, что собирает-
ся его все меньше и меньше; если бы я свое что-нибудь  говорил  вам,  то
хорошо бы делали, если бы не приходили, но я возвещаю  вам  владычнее  и
прочитываю вам грамоту Христову". Кириллу  же  Туровскому  приписывается
слово о состоянии души по разлучении с телом; здесь сочинитель, исчисляя
мытарства, седьмым из них полагает: "Буе слово, срамословие,  бесстудная
словеса и плясание, еже в пиру и на свадьбах, и в павечерницах, и на иг-
рищах, и на улицах"; пятнадцатым: "Всяка ересь и веруют в стречу, в чех,
в полаз и в птичьи грай, ворожю, и еже басни бають, и в гусли гудуть".
   От описываемого времени дошли до нас еще некоторые любопытные  поуче-
ния, неизвестно какой области и какому лицу принадлежащие. Здесь,  между
прочим, видим, как церковь вооружалась против явлений, бывших следствием
родовых отношений княжеских, и как  изначала  содействовала  утверждению
отношений государственных; сочинитель слова обращается к дружине княжес-
кой со следующими словами: "Если  начнете  доброжелательствовать  другим
князьям от своего, то подобны будете замужней женщине,  неверной  своему
мужу". Но тут встречаем увещание к храбрости, вполне согласное с поняти-
ями времени: "Сын! когда на рать с князем идешь, то с храбрыми  напереди
езди: этим и роду своему чести добудешь и себе  доброе  имя.  Что  может
быть лучше того, как умереть перед князем!" О волхвах: "Волхвов же, чада
моя, блюдитеся". О священниках: "Если возьмете чернеца в  свой  дом  или
иного причетника и захотите его угостить, то больше трех чаш  не  нудьте
его, но дайте ему волю: если сам напьется, то  сам  за  то  и  отвечает;
нельзя слуг божиих до срама упоить,  но  с  поклоном  должно  отпускать,
взявши благословение у них". О рабах: "Сирот  домашних  не  обидьте,  но
больше милуйте, голодом не морите, ни наготою, потому что  это  домашние
твои нищие: нищий в другом месте себе выпросит, а рабы  только  в  твоей
руке; милуйте своих рабов и учите их на спасение и покаяние, а старых на
свободу отпускайте... Если холопа своего или рабу не кормишь и не обува-
ешь и убьют их у воровства, то за кровь их ты ответишь. Ты как апостол в
дому своем: научай грозою и ласкою. Если рабы и рабыни не слушаются,  по
твоей воле не ходят, то лозы не жалей до шести ран и  до  двенадцати;  а
если велика вина, то и до 20 ран; если же очень велика вина, то и до  30
ран лозою, а больше 30 ран не велим... Рабов, которых возьмешь с собою в
поход, чести и люби, чтоб они были тебе в обиде и в рати добрыми  помощ-
никами".
   О средствах, какие употребляли проповедники, средствах,  напоминающих
нам известие об обращении Владимира,  и  о  судьбе,  какой  подвергались
иногда ревностные проповедники, находим любопытные известия в житии  св.
Авраамия Смоленского. "Так бо бе (Авраамий) благодатию Христовою  утешая
приходящиа и пленяа их души смысл, яко же и самому игумену не  стерпети,
многия к нему видя притекающая. И хотя того сего отлучити  и  глаголаше:
аз за тя отвещаю убога, ты же престани уча, и много озлобление нань воз-
ложи. И оттоле вниде в град и пребысть в  едином  монастыре  у  честнаго
Креста; и ту начаша боле приходити и учение его множайше быти. Написа же
две иконе, едину страшный суд втораго пришествия, а другую  -  испытания
воздушных мытарств, их же всем несть избежати, И ко всем приходящим оно-
го страшнаго дня не простая о том глаголя и  почитая  великаго  онаго  и
светлаго учителя вселенныя Иоанна Златоустаго и  преподобнаго  Ефрема  и
всех богогласных святых. И вшед  сатана  в  сердце  бесчинных,  воздвиже
нань; и начаша овии клеветати к епископу, инии  же  хулити  и  досажати,
овии еретика нарецати и, а инии глаголаху нань глубинныи книги почитает,
инии же к женам прекладающе, попове же зиающе и глаголюще: уже наша дети
все обратил есть; реку тако: никто же аще бы не  глаголя  на  блаженнаго
Авраамия в граде. Собрашася же все от мала и до велика весь  град  нань:
инии глаголют заточити, а инии на стене ту пригвоздити и зажещи, а  дру-
зии потопити и проведьше сквозе град, всем же собравшимся на двор  епис-
копь, игуменом же и попом и черноризцем, князем и боляром..."
   Кроме поучений, принадлежащих духовным лицам, до нас дошло  поучение,
написанное знаменитейшим из князей описываемого времени, Владимиром  Мо-